Накрыли «поляну». Празднуем. Шашлык жарится. Музыка негромко мурлыкает. Птички поют. Тепло. Благодать.

Благодать продолжалась недолго. Только до того момента, как Федя хлебанул кваску. (Мы тогда крепче кваса и кефира ничего не пили). Вы видели пьяного, выпендрежного петуха? Да еще любителя поговорить? И погонять соседскую болонку. Да-а, не вовремя пришел сосед со своей собачкой… Поначалу-то все было нормально. Мы не сразу заметили, что Федька «остограмился». Не уследили.

Поняли, что он «бухой», когда у него начался конкретный словесный понос. Рта никому не давал раскрыть. Только он. Все знает, во всем разбирается, на каждое мнение имеет свое суждение. А уж песню спеть – святое дело! Да не одну. Бродил между тарелок, покачиваясь, что-то говорил, напевал, изредка заваливаясь на бок. Совершенно неприлично лез к моей подруге целоваться. Этакий распоясавшийся подросток. Аж неудобно стало за него.

И вот его звездный час! Сосед с болонкой! И так ей, бедолаге, доставалось. А уж в тот день! Гордо взлетев на забор, балансируя, еле удерживаясь (штормило Федьку капитально) начал с умным видом что-то объяснять соседу. Собачушка предусмотрительно сиганула под уже ставший ей родным сарай. Но высказанных претензий этому чуду показалось мало. И пошла гордая пьяная птица вызывать подлого труса на бой!

Так как вытащить болонку Федьке не удалось, решил он разобраться с хозяином. Пришлось мужу перелезать через забор, чтобы угомонить птицу. Оттащили от соседа. Извинились. Вернули хулигана на участок. Взяла я его на руки и не отпускала. А то ведь стыдуха перед подругой, соседом. А вдруг это пьяное чудо решит в гости сходить к кому-нибудь. Всё! Репутация благородного петуха и царствующей особы будет испорчена.

Федя для приличия пробовал вырываться из рук, что-то гомонил. Но я его поглаживала, слушала, поддакивала, пока этот алкашишка не заснул. Перенесла его в сарай, в тенек. Положила в корзинку. Поставила рядом чашку с водой. Кто его знает, сколько он будет спать? Вдруг мы уже уйдем, и кружку воды ему некому будет подать.

Спал он не очень долго. Но, похоже, головка все-таки побаливала. Вышел, покачиваясь, понурый, не расположенный к разговорам и веселью. Оглядел «поляну». Покушал плотненько. Особенно понравился салат из отварной печени и спёр из кастрюли кусочек сырого мяса, замоченного на шашлык. Запил все это дело водичкой. Квас мы предусмотрительно спрятали. И вроде жизнь начала налаживаться.

Проконтролировал, как там собачушка. Не дай бог, вылезла из-под сарая! Сидя на заборе, оглядел окрестные дачи – подтянулись ли его подданные на свои участки? Все ли трудятся? И где бабушка с дедушкой? Мы его, похоже, утомили своими разговорами, музыкой, смехом. И потопал он к бабуле с дедулей. Издалека я видела, что он сидел у бабушки на коленях. Вечером, как обычно, проводил нас до «границы». Мы как тактичные родители не стали над ним смеяться, подкалывать. Очень ранимый насчет этого был куренок…

Продолжение следует.